Рано утром туман рассеялся, и остров снова стал виден: чем ближе мы подходили к нему, тем больше возбуждалось наше любопытство. Мы глядели во все подзорные трубы и были теперь так близко к южному побережью, что могли ясно его различить. После столь долгого вояжа наши мысли с немалым восторгом были направлены к чарующим долинам островов Южного моря, засаженным рощами кокосовых пальм, хлебных деревьев и бананов, столь восхваляемых капитанами [так!] Форстером и Куком. И хотя мы пока еще не могли обнаружить ничего, кроме голых и бесплодных камней, но предвкушали обилие этих и других восхитительных плодов, кото рые мы здесь найдем. Только в глубоких долинах, между скал, мы смогли обнаружить неясные следы обитателей и земледелия. Лишь несколько водопадов, переполненных недавними сильными дождями, низвергавшихся с вершин скал с высоты не менее тысячи футов в море, оживляли этот пустынный пейзаж. Но вид пресной воды особенно ласкал наши взоры, ведь уже много недель мы нуждались в ней, получая урезанную порцию воды, столь необходимой для поддержания здоровья человека.
Земля, которая лежит перед нами, не очень высока; она ограничена крутыми и обрывистыми массами скал, заканчивающихся голыми пиками, и обломанными скальными вершинами, которые казались составленными вместе без всякого порядка или регулярности. На первый взгляд, они имели вулканическое происхождение, и мы снова представили, что мы на Тенерифе.

Langsdorff, 1813, 88-89

25 апреля / 7 мая 1804 г. С наступлением дня мы прибавили паруса и поплыли вдоль острова. Крутые скалы с красивым зеленым покровом придают местности живописный вид. По трещинам в скалах низвергаются маленькие речки, а у подножия их разбивается бушующее море.

Левенштерн, 2003, 115

.. они весьма возвышенны, утесисты и неправильны, по причине находящихся на них в великом множестве хребтов, кроме Тоу-Аты, показавшагося мне в некоторых местах отложее прочих. Удивительно, что ни один из сих островов не имеет конической возвышенности, но каждый из них представляется как бы прямо вышедшею из моря стеною.
Остров Нука-Гива почитаю я самым большим из всех, составляющих сию купу или архипелаг, утесами же и возвышенностию он походит на прочие. Мы усмотрели его, находясь по южную оконечность Уа-Гунгы, хотя в сие время горизонт покрыт был туманом.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 125

Темные обнаженные скалы Нуку-Хивы с великолепными водопадами по рис. Тилезиуса: Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 4

Купа Вашингтоновых островов открыта в Майе месяце 1791 года Инграмом, начальником Американского купеческаго корабля «Надежды» из Бостона во время плавания его от Мендозовых островов к северозападному берегу Америки. Спустя несколько недель потом открыл острова сии также и Маршанд, начальник французского корабля «Солид»… Всю купу островов сих назвал он островами Революции.

Крузенштерн, 1809, 168-169

Испытав сам собою на острове Нукагиве, величайшем и, по объявлению жителей, плодоноснейшем пред всеми прочими, крайний недостаток в мясной провизии, не советую я мореплавателям приста вать ни к Мендозовым, ни к Вашингтоновым островам.

Крузенштерн, 1809, 175

Островитяне столь безпокойны, что часто самая малость или одно недоразумение, как мы сами испытали, подают им повод к непри ятельским поступкам, которых и сам король, по маловластию своему, остановить и прекратить не может.

Крузенштерн, 1809, 176

Остановившись на якоре, тотчас увидел новое для нас зрелище: обоего пола жители приплыли к кораблю. Некоторыя из мущин с кокосовыми орехами, бананами и хлебным плодом. А женщины — распутствовать.

Ратманов, Журнал... л. 39

Но в Нукагиву или в Тонга Табу, наверно, ни один руской не поедет по той причине, что нет там вовсе таких привлекательных для него предметов, кои бы льстили его выгодам… В Нукагиве и Тонга Табу из животных, кроме множества мышей, нет ни одного, котораго бы шкурка стоила хотя одной копейки.

Шемелин, 1818,235

Капитан Крузенштерн послал две лодки осмотреть берег и гавань, где в отдалении мы увидели островитян-рыбаков, но сколь далеко, мы не могли различить. Они, казалось, смотрели на нас с полнейшим равнодушием. Немного погодя, к нашей великой радости, появилось каноэ, несущее белый флаг, с восемью совершенно обнаженными гребцами, которое направлялось прямо к одной из наших лодок. Мы очень озабоченно рассматривали их и были обрадованы, увидев человека, который непринужденно и без малейшей робости прыгнул из каноэ в лодку, а наши матросы немедленно повернули к кораблю.

Langsdorff , 1813, 89

Третий залив называется Тай-о-Гаия. Оный лежит на средине сего берега, имеет хорошее якорное место; но как он окружен горами, то вход и выход для кораблей могут быть довольно затруднительны. Впрочем, выбрав удобное к тому время и держа в готовности якори, также гребные суда для буксиру, опасаться нечего.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 126

На западной стороне входа лежит также остров, одинаковой величины с островом Маттау, отделяющийся от берега каналом шириною около 30 саженей, которым могут проходить только лодки. Второй малой остров, называемый островитянами Мутоное, приметен еще по камню, лежащему от него в 15 саженях. Острова Маттау и Мутоное составляют вход в залив Тайо-Гое.

Крузенштерн, 1809, 180

9/21 мая 1804. Мы живем хорошо, насколько это возможно без свежей провизии. Все прилежны, каждый наверстывает упущенное. Рисуют местности, растения, животных, рыб и т. д. Беллинсгаузен, Горнер и я наносим измеренные нами углы и стараемся соединить их воедино. Пара карт уже готова, но работа еще остается.
.. В поте лица своего закончили мы наконец наши карты. Но нич то не доставляет нам больше радости. Наши чувства притуплены ко всему, что может доставить радость из-за того раздражения, которое живет в наших сердцах против Резанова.

Левенштерн, 2003,128

25 апреля / 7 мая 1804. Сразу после обеда нас посетил так называемый король. Он был так сильно татуирован, что выглядел темно-голубым, почти черным. После короткого пребывания на ко рабле он вернулся на берег с обещанием прислать нам рыбы, раков и свиней. Красивые люди. Каждый дикарь может служить новым образцом Аполлона Бельведерского. С королем на корабль прибыл также француз, который совершенно забыл свой французский и стал настоящим дикарем. Англичанин, человек солидный — враждует с этим французом, вероятно, от безделья.
28 апреля / 10 мая 1804. После обеда король Катенуа привез нашему капитану пудинг из плодов хлебного дерева и кокосовых орехов. Нам он понравился, несмотря на предубеждение, которое мы питали к этому кушанью. Его королевское величество было очень раздосадовано Робартсом (так зовут англичанина), потому что он хотел иметь ножницы, но не получил их. Мы все время требуем свиней, а дикари их не доставляют, а ножницы король хотел получить за свой пудинг.

Левенштерн, 2003,116; 119-120

У всех дикарей представление о стыде одинаково. Некоторые носят пояс, изготовленный из коры тутового дерева. Большинство же ходит совсем голыми. Крайнюю плоть они завязывают шнурком. Если шнурок отсутствует и головка выступает из-под крайней плоти, то считается, что человек раздет, и он возбуждает всеобщий смех. Во время купания наших матросов смех дикарей не умолкал. Если у дикаря на берегу развязывался шнурок, то он сразу же пристыженно бежал за куст, завязывал шнурок и выходил спесиво из-за своего куста, будучи уверен, что он снова оделся. У женщин для прикрытия срама спереди, а также и сзади на шнурке висел пучок листьев. Так как они не обладали излишней скромностью, то они часто отодвигали прочь и этот покров или совсем его снимали. Это кокетство действовало на наших матросов.

Левенштерн, 2003,132—133

На Нуку-Хиве Като Нуе — самый могущественный вождь. Все же его нельзя реально называть королем, в том смысле, что он абсолютный король острова. Хотя его племя и союзники считают его своим сувереном, и когда он посылает за боровом или двумя, ему их сразу же отправляют, что подтверждает его ранг.
Като был человеком нескорым на проявление гнева, гуманным и щедрым во время голода к своему племени, всегда выказывал самую большую привязанность своей жене и семейству, но он не был воином, а также не имел ни малейшей идеи, чтобы воодушевить своих людей и тем дать им преимущество во время войны.

Robarts, 1974,157; 265

Француз Кабри, найденный нами на острове Нуку-Хиве и совершенно потерявший всякое присутствие европейского воспитания, утверждал, что он никогда не ел врагов, захваченных им, а только променивал их на свинину. И Робартс поддержал это утверждение. Не оспаривая это, я все же думаю, что человек, во всех других отношениях полностью уподобившийся аборигенам, кто, можно сказать, и морально, и физически превратился в дикаря, кто сам же утверждал, что он выходил на охоту за человеком, чтобы променять его на свинину и считал это замечательным времяпрепровождением, — такой человек был очень даже способен, поймав свою жертву, съесть ее за компанию со своими новыми собратьями. Над ним бы только посмеялись, если бы он оставил добычу, которая стоила столько усилий, на съедение одним своим товарищам. И хотя Робартс отрицает за ним это преступление, это ничего не доказывает, все могло происходить без его ведома. Кабри достаточно умен, чтобы не оповещать своего врага о банкете и не приглашать его.

Langsdorff , 1813,148-149

Жозеф остался до утра, полагая, что всегда вплавь может возвратиться к берегу; но когда мы, пользуясь ветром, поспешно от берега удалились и расстояние превозмогло его силы, а притом и боязнь быть съеденным реканами [акулами], удержала его на судне нашем, то вдруг жестокая печаль объяла его: обращая часто взор свой на остров, где оставил он любезную жену свою, милые ему кокосы и бананы, плакал он неутешно; наконец решился плыть с нами, прося высадить его на островах Сандвичевых, откуда надеялся он с английскими судами когда-нибудь возвратиться к своему семейству.

Резанов, 1995, 79

При нашем отправлении с Нуку-Хивы Кабри случайно был вынужден оставить остров. Он был впоследствии оставлен нами на Камчатке, откуда сухим путем добрался до Санкт-Петербурга. Экстраординарная судьба этого человека и необычный вид его татуированного тела привлекли внимание каждого.
Его ловкость в плавании, в котором его едва ли превосходят сами уроженцы Нуку-Хивы, обеспечила ему должность учителя плавания в Морском кадетском корпусе в Кронштадте, где он теперь и живет. Он уже почти забыл язык Нуку-Хивы и невероятно быстро восстановил свой родной язык. История его брака с нуку-хивской принцессой и подробности его подвигов на том острове, теперь так смешаны с новыми идеями, которых он нахватался в Европе, что любой, кто слушает его рассказы, думает, что слышит второго Мюнхгаузена.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 6

27 апреля / 9 мая 1804. Каждый день у нас работа на берегу. Сегодня в мои обязанности входило наполнение бочек водой и колка дров. Поэтому я смог отдохнуть только после захода солнца.
Утром я поспешил на берег, чтобы начать работу до того времени, когда могли собраться дикари. Но не прошло и часа, как я был ок ружен дикарями. У некоторых из них были пращи, копья и дубины. Их любопытство и назойливость были несносны.
Дикари, помогавшие нам набирать воду, делали свое дело так усердно и проворно, что были просто неоценимы. Прибой был такой сильный, что лодку нельзя было ближе подогнать к берегу. Поэтому мы наполняли наши маленькие бочки и предоставляли дикарям доставлять их на баркас. Мы не могли с той же ловкостью, что и они, переносить бочки через прибой. После окончания работы я с 6 вооруженными матросами сел в баркас. Тут начался отчаянный шум. Потому что каждый за работу получал в награду кусок старого железа и в то же время старался схватить два куска вместо одного. Их королевское величество удостоили меня своим посещением. Его брат и его родственники не считали унизительным помогать мне набирать воду.

Левенштерн, 2003, 118

Хотя в Тай-о-Гаие по причине буруна не удобно наливаться водою, однакож жители так услужливы, что стоит только баркасу остановиться на верпе подле берега и, разставя несколько воору женных матросов у ручья, спускать бочки в воду, тогда целая толпа плавающих островитян будет их подхватывать и, налив водою, доставлять обратно с такою поспешностию, что часа в два можно ими наполнить большой баркас. Однакож в предосторожность мореплавателям не худо заметить, что за сими услужливыми работ никами надлежит строго присматривать; ибо они к воровству весьма склонны и в ремесле сем слишком искусны.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 127 —128

27 апреля / 9 мая 1804. Самое трудное было всегда разделить эти (нарубленные из старого обруча) куски железа в качестве поденной платы. Все дикари толпились вокруг лодки, хватались за нее, удерживали ее, так что мне пришлось хлопать их по пальцам. И все это в основном для того, чтобы в этой путанице получить не один, а два куска железа.

Левенштерн, 2003, 119

29 апреля / И мая 1804. Дикари совсем не хотят брать наши куски железа, так как они за украшения из раковин и т. д. получили ножи, ножницы и т. д. Вообще они спрашивают токи, но топоры они получат только за свиней, поэтому наша торговля почти свернулась.

Левенштерн, 2003,120

1/13 мая 1804. Понятие торговли здесь только зарождается. В воровстве же эти дикари проявляют большие способности. Это свойство в большом почете у них. Они требуют за один красный боб, так же как и за дубину — «токи» (кусок старого железа), а часто предпочитают куску железа блестящий нож.

Левенштерн, 2003,122

2/14 мая 1804. Господин Крузенштерн отдал приказ, а потом много раз его повторил, о том, чтобы за старое железо и топоры покупали только жизненные припасы. Несмотря на это, Шемелин купил за топоры (хотя у нас топоров мало) многие вещи. Он говорит, что для Резанова. За ножи, ножницы, зеркала, бусы, пуговицы каждый может покупать все, что он хочет. Поэтому Крузенштерн сделал Шемелину выговор.

Левенштерн, 2003,122

17/29 мая 1804. Дикари — мастера в плавании. В Нуку-Хиве я бросил одному дикарю кусок железа в воду. Он нырнул вниз, как стрела, сразу же вынырнул и показал свои пустые руки. Я дал ему поэтому второй кусок, тогда он поднял ногу и оказалось, что он дейст вительно поймал железо и засунул его между пальцами ног.

Левенштерн, 2003, 130

Второй вид острова Нуку-Хива, когда две шлюпки отправились на разведку (вход в Тайо Гае за шлюпкой с парусом) по рис. Лангсдорфа: Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 5

…послал я лейтенанта Левенштерна осмотреть южной Нукавгивской берег, лежащий на западе от залива Тайо-Гое. В трех милях от упомянутого залива открыл он гавань, найденную столь хорошею, что я решился сам осмотреть оную.
...Западную сторону входа составляет весьма высокой, утесистой каменной берег, представляющий дикой, но величественной вид. Во внутренности входа на восточной стороне находится еще залив, казавшийся, так сказать, усеянным большими каменьями и к западу вовсе открытый, так что буруны здесь весьма сильны.
Островитяне не имеют названия для сей бухты, а потому и назвал я ее Портом Чичаговым, в честь Министра морских сил.

Крузенштерн, 1809, 160—163

29 апреля / 11 мая 1804. Беллинсгаузен, Горнер и я выехали с восходом солнца, чтобы сделать топографическую съемку бухты и прилежащего берега. Отвесные, крутые скалы неприступны, прибой делает маленькие бухты недоступными.
Мы нашли только одну бухту, замкнутую скалами, которой можно воспользоваться, если корабль требует починки. Мы сделали съемку бухты.

Левенштерн, 2003,120

Желая сколько можно более запастися съестными припасами, я и г. Крузенштерн, взяв с собою некоторых офицеров, поехали в небольшой залив Жегауе… Правда, что торговля наша была неудачна, однакож мы не могли поездку сию почесть безполезною; напротив того, она доставила нам случай осмотреть и описать небольшую, но прекраснейшую гавань, которая защищена от всех ветров.
...При входе в оную есть небольшое селение и прекрасная речка, которую назвал я Невкою.

Лисянский, 1812 ( I ), 120-121

У этой долины множество преимуществ. Она тянется приблизительно на три мили вглубь, имеет два прекрасных водопада — один из которых спадает с вершины горы ровным потоком шириной примерно шесть футов в большой бассейн, выбитый в скале силой падения воды. Место под ним в форме полумесяца. На каждой его стороне — естественные уступы и маленькие пещеры в камнях, где живые кладут своих умерших. Водопад окружен маленькими деревьями (должно быть, выросшими из семян, занесенных птицами). Они образуют романтичную и уединенную картину.

Robarts, 1974,264

Вид берега, лежащего около Порта Чичагова по рис. Тилезиуса: Krusenstern, 1814, XIV

Нукугивцы вообще росту большаго и весьма стройны. Они имеют крепкие мысцы, красивую длинную шею, весьма правильное, соразмерное разположение лица, служащее по видимому зеркалом доброты сердечной, обнаруживающейся действительно их ласковым обхождением. Но когда узнаешь, каким уничижительным и гнусным порокам порабощены сии красивые люди, то возбуждаемое с перваго взгляда благорасположение к сим изящным порождениям природы претворяется в отвращение и стройные, но лишенные всякой живости и игры их лица не представляют уже ничего более, кроме тупомыслия и беспечнаго равнодушия: во взорах их у всех вообще не видно никакой быстроты, ни живости.

Крузенштерн, 1809,186 —187

Узорчатое разпещрение некоторых частей тела и намазывание онаго темною краскою придает им вид черноватый, которой от природы светел; как то на детях и неразпещренных островитянах видеть можно….. Сии островитяне отличаются еще и тем, что между ними нет уродливых или с какими-либо телесными недостатками, по крайней мере никто из нас не видал ни одного такого.

Крузенштерн, 1809, 187

Мужской пол вообще не прикрывает естественной наготы своей. Сам король из того не изключается. Узкой кусок толстой ткани, сделанной из луба шелковицы, опоясываемый над лядвиями, не может почитаться одеянием.

Крузенштерн, 1809, 192

Главнейшия их работы состоят в строении домов и приготовлении оружия, но сие случается так же редко, а посему Нукагивцы проводят жизнь свою в величайшей праздности. По уверению англичанина, про леживают они большую часть дня на рогожках со своими женами.

Крузенштерн, 1809, 201

Жилища сих островитян состоят из длиннаго, узкаго строения, сделанного из бамбу (морского тростника) и из бревен дерева, называемого по Нукагивски «фау», переплетенных между собою кокосовыми листьями и травою. Задняя длинная стена дома выше противулежащей ей передней стороны, в которой делаются двери, вышиною около 3-х футов, а потому крышка бывает всегда к передней стороне наклонна. Крышка делается из листьев хлебнаго дерева, наложенных один на другой, толщиною до полуфута.

Крузенштерн, 1809,194-195

[Изображение татуированных нукухивцев] по рис. Тилезиуса: Krusenstern, 1814, VII

Здешние жители собою весьма статны и красивы, а особливо мущины, которые ростом и чертами лица не уступят никакому европейскому народу. Цвет тела имеют они темноватый, волосы черные и прямые.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 139

Мужчины весьма рослы, мужественны и так стройны, что послужили бы прекрасным образцом для скульптуры.

Резанов, 1995, 85

4/16 мая 1804. Лица дикарей вовсе не неприятны. Сын короля Омай — ловкий молодой человек с огненным взглядом. У многих дикарей я видел римские носы.

Левенштерн, 2003, 125

Нукагивцы, достигши совершеннаго возраста, изпещряют обыкновенно все тело свое разными узорами. Искусство сие, составляющее некоторый род живописи, нигде не доведено до такого совершенства, как на островах Вашингтоновых; оно состоит в том, что прокалывают кожу и втирают разные краски, а обыкно венно черную, которая делается после темносинею. Король, отец его и главные жрецы отличаются тем, что разписаны темнее прочих. Все части тела их украшены сим образом. Лице, глаза даже и те места головы, на коих острижены волосы, покрыты сею живописью.

Крузенштерн, 1809, 190

Я срисовал сих островитян. Они рослы, стройны и очень добросердечны, хотя и пожирают с жад- ностию своих неприятелей. Голова у них вся обрита, изключая виски. Сии два клочка волос связываются снопиками. Цветом они не много темнее европейцов. На всю кожу наводят они пятна (татавуют) разными правильными изображениями, похожими на арабеския и эртруския фигуры. Таковыя же изображения видны и на их лодках, ходулях, дубинах и надгробиях. Цвет пятен голубоват. Кажется, я довольно точно изобразил народную физиогномию и их приемы. Таким точно образом сидели сии дикие и зевали на нас, когда мы в первый раз к ним прибыли. Ходят они совершенно нагие, и сии наведенные на кожу знаки служат им как бы одеждою. Они удивительным образом ловки во всяких телесных движениях, как то: в бегании, бросании из праща, носке тяжестей и во всяких телесных испытаниях силы. Целые дни проводят они на море и плавают без малейшей усталости.

Тилезиус, 1812,396-397

Головной убор состоит или из большаго шлема, сделаннаго из черных петушьих перьев, или некого рода повязки, сплетенной из жилок кокосовых орехов, украшенной жемчужными раковина ми, или из обруча, сделаннаго из коры мягкаго дерева, с висящим на нем рядом веревочек… Сии островитяне стараются более всего о украшении шеи… употребляют… род ожерелья, состоящаго из одних зубов свиных, нанизанных на плоской шнурок, сплетенной из жилок кокосовых орехов; они носят также и по одному свиному зубу или на шее или в бороде, а иные и шары, величиною в большое яблоко, которое покрывается красными бобами. Бороду бреют, но на самой середине оставляют небольшой клочок волос. Голову также бреют, оставляя только по обеим сторонам длинные волосы, которые завязывают сверх головы в пучок, так что оные кажутся рогами.

Крузенштерн, 1809,193-194

Из премногаго числа красивых людей сего острова двое особенно обратили на себя общее наше внимание и удивление. Один на берегу залива Тайо-Гое, великой воин и оруженосец, или так называемый на их языке королевской огнезажигатель. Он именуется Маугау и есть, может быть, прекраснейший мущина, какого когда либо природа на свет производила. Рост его 6 Аглинских футов и 2 дюйма; каждая часть тела совершенно стройна.

Крузенштерн, 1809, 188

Естьли король отлучается от двора своего на время, должайшее нескольких часов, то огнезажигатель сопровождать его уже не может. Он остается при королеве и заменяет короля во всех отношениях. Королева находит в нем второго супруга во время отсутствия перваго. Он есть хранитель ея целомудрия. Награда его состоит в наслаждении охраняемым. Нукагивские самовластители, уповательно, полагают, что лучше охотно делиться с одним, нежели поневоле со многими, уверяясь, что для избежания сего последняго таковой соучастник необходим. Но Мау-Гау, занимавший сие место, не заслуживал доверия Королевского, потому что казался быть худым хранителем нравственности его супруги.

Крузенштерн, 1809,204-205.

Женщины богатых фамилий имеют обыкновенно по два мужа, из коих один может быть назван мужем господствующим, а другой — домашним прислужником….. Таковые помощники выбираются иногда уже после брака, а гораздо чаще бывает, что в одно и тоже время сватаются двое с тем, что один из них заступит первое, а другой второе место. Последние обыкновенно бывают люди недостаточные, но с хорошими качествами и достоинствами.

Лисянский, 1812, 134

Можна сказать, что сколко прежние писатели не утверждали о прекрасности пола женскаго, мы совсем нашли противное, ибо [женщины] так посредственны, что, можно смело сказать: дурны. Напротив, мужщины статны, рослы, прекрасных европейских и азиятских лиц; и полагать должна, что некоторыя из европейских дам, побывав в сих островах, не сожалели бы о понесенных трудах в толь далном вояже, ибо удовольствовали бы необузданную свою похоть.

Ратманов, Журнал... л. 41 об. —42

Уши украшают они большими белыми кругловатыми раковинами, наполненными твердым пещаным веществом, с прикрепленным к оным свиным зубом, который втыкают в нижнюю часть уха, как серьги.

Крузенштерн, 1809, 193

В уши нукухивцы могли вставить раковину в 30 г весом, к которой прикреплен чуть отполированный клык борова, небольшой овальный кусок хлебного дерева или маленькие ровные деревянные палочки длиной приблизительно два дюйма.

Langsdorff , 1813,170-171

Многие из островитян вешали на шею или втыкали в уши не большую рыбу, краба, цветок, раковину, подарок, полученный от моряков, — большие железные гвозди или нож.

Langsdorff , 1813, 171

Маухау было около 20 лет, он росту 6 футов 2 дюйма, и совет ник Тилезиуc, одновременно и ученый-исследователь, и художник, сказал, что никогда не видел более совершенно сложенного человека. Он точно вымерил все части тела этого человека и по возвращении в Европу поделился своими наблюдениями с советником Блюмен- бахом в Геттингене, исследователем натуральной истории человека. Тот сравнил эти пропорции с Аполлоном Бельведерским и нашел, что этот шедевр золотого века греческого искусства, в котором сочета ются все истинные целые в пропорции человеческой красоты, точно соответствует нашему Маухау, обитателю острова Нуку-Хива.

Langsdorff , 1813, 108-109

Дикари — мастера по лазанию. Ноги у них сильные и ловкие, ножные пальцы их подвижны, так как они всегда ходят босиком. Бла годаря этому они пользуются ногами, как руками, свободно влезают на высокие кокосовые пальмы так, как будто поднимаются по лестницам. Иногда мы им спускали веревку с корабля, чтобы они поднялись. Они схватывали веревку одной рукой и одной ногой и одним махом оказывались на корабле, как будто им вывешивали лестницу.

Левенштерн, 2003,128

Это портрет человека приблизительно тридцати лет, возраста, когда фигуры, сделанные наколами, проявляются наиболее отчетливо. В дальнейшем одна фигура накладывается на другую, пока все не перепутается и тело не почернеет, как у негра, что можно наблюдать по полосе поперек живота. Этот человек держит в одной руке веер и в другой своего рода дубинку, верхний конец которой украшен волосами зарезанного врага.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 7

Мущины генерально все не имеют накакого одеяния, кроме одних выделанных из деревянной коры, на подобие картузной бумаги, небольших кусков папирусу, коими на манер кушака опоясавшись, а концами прикрывают тайный уд. Некоторыя же из них даже и оных не имеют, а тольки что, набравши тайнаго уда кожу, конец онаго перевязывают травяной тонкой веревочкой, не имея не малейшего прикрытия.

Коробицын, 1944,161

Здешние жители весьма долголетны, незнают никаких болезней и умирают одною старостию. Я много видел здесь людей обоего пола престарелых, но ни одного слабаго и дряхлаго, а бодрых и крепких. Мускулы их тела полны и неопустились; признаки же старости показывает только седина, которою они бывают покрыты и глаза, лишившиеся несколько своей живости. Мужеский пол есть совершенное творение природы, высокий рост, стан во всех частях стройный и пропорциональный. Тело их неимеет больших мускульных выпуклостей, но ровно и полно, что и придает еще им большую красоту; но сие повидимому нежное их сложение тела не мешает однакож быть им сильными и крепкими. Образ лиц их нетолько небезобразен, но природа на некоторых изображает нечто важное, мужественное и привлекательное, глаза большие черные, полны живости и огня.
.. Лица их имеют черты правильные, и ежели отнести уподобление физиономии их к другим народам, то представляются они, как будто из многих наций собранные воедино. В них можно найти сходство с лицами Турецкими, Грузинскими и наших Донских козаков.

Шемелин, 1816,127

В одной руке он несет, в качестве доказательства его храбрости, череп убитого им врага, а в другой — дротик или копье. На некоторых частях его тела основные фигуры татуировки только набросаны, на других они закончены. В задней части головы можно наблюдать, как и у всех этих островитян, две опухоли (железы), которые, как я знаю, еще никогда не обследовал ни один европеец и ни один анатом.
Голова здесь, как и на предыдущем рисунке, обрита, за исключением маленького места над каждым ухом, где длинные волосы перевязаны таким образом, что очень походят на рожки.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 8

Победитель или герой, убивший врага, получает как свою долю его голову. Он отрезает ее немедленно, делит череп пополам по швам и сразу проглатывает кровь и мозг. Затем очищает череп от мяса, украшает клыками кабана и ловко связывает его под челюстью волокнами кокоса. Тогда он служит свидетельством его отваги, его подвязывают к одежде на талии. Во время нашего пребывания там мы имели возможность несколько раз обследовать такие черепа.

Langsdorff , 1813, 150

.. нужно сказать и то, что жители сего острова, как и всей группы островов Мендозиных, все чело-векоядцы. Они, по уверению Англичанина Робертса, едят только своих неприятелей, убитых на войне. Какия же имеют побудительныя причины к ссорам, к убийству и к истреблению друг друга, подлинно дознаться не было никакой возможности….. сказывали, что при прежнем Короле Бухты Таио-гое, отце нынешняго Короля Катанове бывали чаще с соседами войны. Говорят, причины тому, что он бывал большой охотник до мозгов человеческих. Он еще и теперь жив и, хотя имеет уже от роду семдесят лет, но столько свеж, храбр и мужествен, что еще ходит на войну.

Шемелин, 1816, 136

Дочь короля, женщина лет около 24-х, и его невестка, несколь кими годами моложе первой, превосходили других своею красотою и были столь хороши, что и в Европе не не признали бы их краса вицами… Тело их, сколько позволило видеть покрывало, не было изпещрено, как у мущин; но оставлено в природном состоянии. Одне только руки разписаны до локтей черными и желтыми узорами, придающими вид коротких перчаток, каковыя нашивали прежде обыкновенно наши дамы.

Крузенштерн, 1809, 149

Женщины Маркезския обыкновенно покрывают тело свое тканью, из коры сделанною, таким образом, что одним концом обертывают себя вместо юбки, а другой накидывают чрез левое плечо, оставляя правую или обе груди обнаженными. Сие называется у них полным нарядом, а запросто ходят совсем нагие, закрыв только тайные члены тела небольшим лоскутком ткани.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 141

Женщины вообще очень лепообразны: в чертах лица нет ника кого недостатка. Голова у них весьма стройна, лице более кругло, нежели продолговато, глаза большие, пламенные; волосы кудрявые, которые украшают оне белою перевязью с великим вкусом, цвет тела весьма светлой….. Впрочем, безпристрастный глаз найдет в них и недостатки… Рост малой, тело нестройное, стан непрямой даже и у девушек 18-ти лет; отчего в походке оне не свободны и кажутся переваливающимися. Сверх того имеют оне вообще несоразмерное, толстое брюхо… отличаются оне безстыдством, которое может за тмить и природную их красоту в глазах разборчивых людей.

Крузенштерн, 1809,188-190

…ежели муж узнает о неверности своей жены, то он всячески старается достать жену своего соперника и воздает ему равное за равное.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 133

Нет, любезнейшие мои! Может быть, Тихова океана островитяна, своею природною простотою в бедных и безпорочных хижинах, принудят меня не мыслить о вас, и то не болие каких ни есть секунд. Может быть, природою одаренныя красавицы сих островов заста вят посмотреть на них, улыбнуться и сказать: «Ах! Ане хароши. Но твоими, владычица души моей, могут быть толка нимфами и рабынями».

Ратманов, Журнал... л. 35 и об.

У женщин разписаны только руки, уши, губы и весьма немногия части тела.

Крузенштерн, 1809, 191

Мы не долго могли философически наблюдать за нашими новыми Венерами. Одна за другой они исчезли рука об руку с матросами внутри корабля, и богиня ночи простерла свою темную вуаль над мистериями, которые там совершались…
Матросы, которые были небогаты сокровищами, чтобы возна градить своих нимф, дарили им бутылки, кусочки фарфора и керамики от разбитой посуды, цветные тряпочки и другие тому подобные вещи, от которых те приходили в крайнее восхищение. Один из матросов, который уже не знал, чем ознаменовать высшую степень благодарности за милости, которые он получил, оторвал подкладку от пары старых бриджей и обмотал ее вокруг шеи своей возлюбленной. Это был такой необычный подарок, что леди, в немалом восхищении от своего нового украшения, возгордилась им не меньше, чем новоиспеченный рыцарь ордена Подвязки, и понеслась домой, видимо думая про себя: « Honi soit qui mal y pense » [девиз английского ордена Подвязки: «Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает»].

Langsdorff , 1813, 95

Особенное отличие их состояло в куске белой материи, из которой имели оне на голове род тюрбана, сделаннаго с великим вкусом, что служило им немалым украшением.

Крузенштерн, 1809, 164

23 мая / 4 июня 1804. Во время нашего пребывания на Нуку-Хиве невозможно было помешать знакомству наших людей с дикарками. Капитан разрешал приходить девушкам каждый день на борт, чтобы это не происходило тайно. Все происходило в величайшем порядке. После того как корабль становился табу благодаря пушечному выстре лу, с корабля громко кричали: « Wahina e he !» [общеполин. «Девушки, сюда!»]. Через полчаса после этого приплывали 30—40 девушек. Их по порядку пускали на корабль и всех выстраивали. Все дееспособные на корабле искали себе пару. Оставшиеся девушки вынуждены были покинуть корабль, им не помогало то, что они ссылались на свое «ика е» [марк. ika e — «неприличная вещь»]. Обиженные, они снова возвращались на берег. Ночью спали мало. Утром, еще до снятия табу, бабье снова выстраивали, их считали, восхищались подарками, которые они получили, и затем они, как утки, плыли к берегу. На полдороге их встречали дикари и забирали у них их барыш и т. д.
Мы были на Нуку-Хиве на берегу, стояли кружком и совещались. Внезапно в круг вошла дикарка. Она села и неотрывно начала смотреть на самого высокого среди нас, на Крузенштерна, и показывать на свое  «ика», но так как он не обращал внимания, то она ушла, но почти сразу же вернулась, вымазанная кокосовым маслом. Она думала, что теперь уж она неотразима. Мы все засмеялись, с нами засмеялись и наши матросы. Они не были людьми разборчивыми, и как только Крузенштерн сказал одному из гребцов: «Если ты хочешь, то возь ми», как матрос уже ушел с ней и в пяти шагах от нас за изгородью принес он жертву Венере.

Левенштерн, 2003, 132

На Нукагиве не заразился никто любострастною болезнию, хотя остров сей так же, как и Отагейти, можно бы назвать островом Цитеры, как то назвал Бугеньвиль последний, прежде нежели узнал настоящее его имя.

Эспенберг, 1812,294

1/13 мая 1804. …Я поехал вместе с баркасом с «Невы» на берег. Нас было 15 человек. Дикари были опять миролюбивы, по могали нам наполнять бочки с водой и принесли всякую всячину для торговли. В 8 часов прибыли Крузенштерн, Резанов, Лисянский с большой свитой, чтобы пойти подальше от берега и осмотреть мораи [общеполин. «святилище с захоронениями»].
Я, к сожалению, не мог оставить свой пост. Когда мои бочки были наполнены, я прошел немного в глубь острова, чтобы осмотреть жилища дикарей. Их дома, если их можно так назвать, красиво расположены и окружены хлебными деревьями и кокосовыми пальмами. Их утварь с большой изобретательностью связана из разных частей и украшена резьбой. В то время как я гулял, наш баркас потерял свой якорь, потому что порвался канат. Мы напрасно его искали. Я возвратился на корабль, а вскоре прибыли наши господа, уставшие после своей прогулки.

Левенштерн, 2003, 121

Постройка больших жилищ, в которых обитают сообща многочисленные семьи,— это совместное дело мужчин и женщин. Но когда мужчины без помощи женщин складывают вместе камни, которые должны служить основой дома, здание табуируется и женщинам запрещено входить в него. Каждый богатый островитянин имеет по крайней мере один такой табуированный дом, обычно на небольшом расстоянии от своего жилища. Он устраивает его по своему желанию, и делает там salle - a - manger [столовую], где, избавленный от присутс твия своей жены, может без тревог есть свинину.

Langsdorff , 1813,128

Лучшие дома построены на платформах из прямоугольных выровненных камней, которые иногда простираются на несколько футов перед домом. Это, без сомнения, делает жилище более сухим и придает ему приятный вид. Удивляет сноровка, с которой люди складывают вместе такие огромные камни для этих домов. Они такого размера, что их едва могут двигать 10—12 человек, и они соединены без всякого цемента где бы то ни было, точно как римские стены. Они могли бы вызвать уважение любого европейского архитектора.

Langsdorff , 1813,127

Везде места хорошие, что создала природа. А человеческия руки толка наслали для каждой хижины в вышину фута на два дикого камня, хижины длиною от 7 до 10-ти сажень, в ширину до 3-х са[жень]. С одной стороны стена высотою до 25 фут, которая глухая, а от входа — фут 7, у короля, а у прочих — ниже, покрыт покатисто з задней стены на передовую и в середине. Вдоль [хижина] разделена длинным бревном: до бревна от входа сидят, а за бревном спят, где и посланы здешней работы даволна изрядния рагожи.

Ратманов, Журнал... л. 41 и об.

На переднем плане налево — табуированная кокосовая пальма, окруженная забором, чтобы показать, что она запретна сверху донизу; ее орехами распорядились таким образом, чтобы накопить угощение к народному празднику. На следующее дерево, как обезьяна, влезает островитянин, наступая ногами на выступы ствола; он направляется собирать орехи.
Здания, построенные на платформах, иллюстрируют сказанное относительно этого предмета. Около дома слева — закрытая яма, которая служит складом попои, ферментированного напитка из плодов хлебного дерева.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 10

Там вижу я, как одаренный живостию и проворством островитянин, с легкостью подобно мартышкиной, взбегает к кудрявой вершине гордаго кокоса, обрывает его орехи и повергает на землю.

Шемелин, 1816,121

26 апреля / 8 мая 1804. Люди здесь с помощью табу добиваются власти, так как, кроме табу, нет никакого обозначения рангов. Они верят, что тот, кто не соблюдает табу или даже нарушает его — погибнет.

Левенштерн, 2003, 117

1/13 мая 1804. Каждый дикарь, обладающий собственностью, может произнести «табу». Но общественные «табу» провозглаша ются только жрецами. Они украшены перьями и обычно самые наглые и дерзкие среди дикарей.

Левенштерн, 2003,121—122

4/16 мая 1804. В понятие «табу» входит то, что записано в на ших сводах законов. Все разрешено, только не табу. Если дикарь умышленно нарушит общественное табу, то он должен заплатить за это жизнью. Свою землю он теряет при этом определенно, его приговаривают к рабству. Или он должен спасаться бегством, чтобы не умереть с голода. Если он нарушит частное табу, то рискует быть убитым на месте. Или же дух этого места, защищая свои собственные права, накажет его болезнями.
Табу собственно обозначает какое-либо пожертвование духу живущего или умершего вождя.
Здесь часто бывает голод из-за засухи или войны. Тогда они съедают друг друга, всякому табу приходит конец. Женщин и детей съедают первыми. Король — табу, это значит, что его нельзя убить. Каждый, кто поменялся с ним именем, имеет равные с ним права. Так произошло с англичанином и французом, и это оберегает обоих от смерти.

Левенштерн, 2003,125—126

16/28 мая 1803. Чтобы стать табу среди дикарей, человек должен прыгать как одержимый по долине и выкрикивать имя короля. Тогда считается, что дух короля снизошел на него и он стал табу. Только чужой может играть роль человека-табу или одержимого духом. Француз Жан был достаточно умен для того, чтобы стать табу во всех долинах и бухтах.
17/29 мая 1804. Человек-табу, которого мы видели в Таиохаэ, был чужаком. Он должен был играть эту роль, чтобы не быть убитым.

Левенштерн, 2003, 130

Во всем доме больше одного покоя не бывает, без окон и с широкою дверью по средине.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 136

…дом делится балками на две неравные части: в первой, на именьшей, нет ничего, кроме каменного пола. А другая выстлана мягкой травой, на которую уложены травяные циновки, и на них все обитатели дома спят без различия пола и возраста.

Langsdorff , 1813,129

Чистота и опрятность нукагивских жилищ мне весьма понравилась. Под крышкою и по стенам оных обыкновенно вешеются разная посуда и другия вещи, выдолбленныя из дерева, также военные уборы и орудия.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 137

Налить или насорить или бросить что-нибудь в жилище или на площади перед домом есть табу, и сие слово причиною редкой в доме и на дворе чистоты.

Резанов, 1995, 87

Иногда богатый островитянин желает из щедрости, хвастовства или любви к своей жене сделать праздник в ее честь, когда ей татуи руют браслет вокруг руки или, возможно, украшают уши. Убивают борова, и друзья обоего пола приглашаются принять участие в нем. Причина празднества становится известна им. Ожидается, что высшая вежливость будет проявлена, если жена одного из этих гостей будет также татуирована по этому случаю. Это один из редких случаев, когда женщинам разрешают есть свиное мясо.

Langsdorff, 1813, 121

Татуировщик наносит на руку женщине рисунок. Табуированный человек подносит ему голову свиньи по рис. Лангсдорфа: Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 11

В центре дубинка, верхний конец которой украшен волосами убитого врага. На ней повешено перьевое украшение, которое носят на руках и ногах, и над ней скрещены две искусно вырезанных ходули (одна в фас, другая в профиль). Еще в этом трофее представлены: рыболовный крючок, калебаса или сосуд для воды, каменный топор, веер, гребное весло, праща для камня, раковины для ушей (серьги), череп убитого врага, украшенный клыками кабана, и шейное украшение.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 12

Ратныя их орудия состоят из булавы, копья и узкаго весла с круглою ручкою, которое употребляется вместо сабли. Все сии оружия делаются из весьма твердаго дерева; булава имеет в длину четыре и три четверти фута, один ея конец бывает кругловат, а другой широкой и плоской, на коем обыкновенно вырезываются разные виды для украшения; весло длиною шесть футов, а копье от 11 до 13. Сверх сего употребляют они пращи, из которых кидают камни весьма далеко и метко. Хотя народ сей… храбр, однакож нападает на неприятеля неявно, но всегда украдкою; огнестрельнаго же оружия боится чрезвычайно.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 143—144

Оружия нукугивцов состоят из дубины, копья и пращи. Дубина длиною около 5 футов, делается из плотнаго дерева казуарина весьма хорошо и красиво. Она весит не менее 10 фунтов. На толстом конце вырезана фигура человеческой головы. Копье делается из того же дерева, длиною от 10 до12 футов, толщиною по середине в 1 дюйм, с обеих концов заострено. Камни для бросания из пращи кладут в весьма красиво сделанную плетенку.

Крузенштерн, 1809, 199

Мы нашли их в перемирии, но чрез месяц война начнется; на сей конец выменивали жители охотно железо, чтоб, обточа оное копьем, поражать неприятеля. Оружие их более состоит в кидании пращами каменьев.
.. Побежденных с великим торжеством едят, а волосами их, как трофеями, украшаются, делая кисти к предводительским жезлам их, зарукавья, такие же кисти на ноги и тому подобное. Мертвые головы неприятелей берегут и, вставляя в глаза и другие пустоты раковины, носят на поясах как воинское украшение.

Резанов, 1995, 85

Мастера ходить на ходулях; место, где ногою становятся, украшено резным и черного дерева болваном; употребляют их для перехода чрез ручьи.

Резанов, 1995, 87

Нукагивцы ежедневно предлагали нам в мену человечьи головы, также оружия, украшенныя человеческими волосами, домашнюю посуду, убранную людскими костьми; сверх сего движениями и знаками часто изъявляли нам, что человеческое мясо почитают они вкуснейшим яством.

Крузенштерн, 1809, 219

Изображения нукагивских черепов [один череп в трех проекциях] по рис. Тилезиуса: Krusenstern, 1814, XVII

Мы получили от них несколько человеческих черепов, из коих иные были проломаны каменьями. Сии трофеи зверской безчеловечной их победы выменивали мы на ножи.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 143

28 апреля / 10 мая 1804. …Лангсдорф и Эспенберг сегодня сильно спорили из-за мертвой головы, каждому хотелось ее иметь.

Левенштерн, 2003, 119

…с каким остервенением нападают они во время войны на свою добычу, с какою поспешностию отделяют от трупа голову, с какою жадностию высасывают кровь из черепа и совершают наконец мерзкой свой пир.
…Даже и самыя нукагивки, во взорах коих пламенеет любострастие, даже и оне приемлют участие в сих ужасных пиршествах, когда имеют к тому позволение.

Крузенштерн, 1809,218-219

19/31 мая 1804. Истинная правда, что островитяне едят мясо своих врагов. Они хранят череп и волосы как трофеи. Мы купили много таких черепов. Случается же, что во время войны и благовоспитанные европейцы не стыдятся отведывать мясо своих врагов. Как же можно ставить это в вину дикарям, если у них это является законом.

Левенштерн, 2003, 131

…ничего не может быть обиднее Маркезскому жителю, хотя сие и не редко случается, как видеть голову своего родственника привязанною к ногам соперника.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 131

Место сие [мораи] — табу, лежит в густом лесу, и шалаш представляет острую кровельку, под которой стоит вырезанный из дерева болван и в недальнем разстоянии другой — из камня, еще безобразнее высеченный; подле кладбища домик, в котором видели мы несколько бубнов…..

Резанов, 1995, 88

Вне ограды, состоящей из дерев, стояла сделанная из дерева статуя, долженствовавшая представлять образ человека, и служила доказательством грубой работы неискуснаго художника. Подле сей статуи находился столб, обвитый кокосовыми листьями и белою бумажною материею. Сколько мы не любопытствовали узнать, что означает столб сей, но любопытство наше осталось неудовлетво ренным… Подле Морая стоит дом священнослужителя, которого не застали мы дома.

Крузенштерн, 1809, 158

…тут находится несколько статуй, весьма грубо вытесанных и означавших место могил; один труп лежал просто на деревянной толстой доске на высоких сошках, а сверху покрыт сделанною из листьев крышею; по-видимому, на одре сем лежит он уже весьма давно, ибо, кроме костей, ничего не осталось. Более всего обратил внимание мое один памятник, поставленный недавно умершему жрецу; он сделан из кокосовых листьев, довольно хорошо сплетенных на подобие беседки; в середине находится возвышение, а перед оным жертвенник из тех же листьев, которые зеленостию своею представляли вид, взору весьма приятный.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 116

Вид Морая или кладбища на острове Нукагиве. [Офицер, возможно Крузенштерн, внутри строения] по рис. Тилезиуса: Krusenstern, 1814, XVI

.. все ж вообще носят в ушах вместо серег ракушки или тоненькие кусочки дерева; шею украшают ожерельем из свиных клыков, рако вин, касаткиных зубов или просто из дерева, усаженнаго красными горошинами.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 142

У обоего пола в ушах превеликие скважины; они вместо серг носят разные фигуры из раковин, иногда продевают в них кости. Мужчины сверх того украшаются как бы венцами, из перьев, из свиных клыков, из веревок, носят как кокошники с налепленными красными роду бобов зернами и те же украшения носят и на шее; женщины носят на шее ожерелья из дикого перца и других произрастаний.

Резанов, 1995, 85-86

29 апреля / И мая 1804. Приплыл дикарь. На шее у него было привязано что-то белое как украшение. Мориц [Коцебу] принял его за зуб и дал за него дикарю иглу для сшивания мешков. Дикарь, как только торг был заключен, разразился громким смехом, и не без причины. Мориц купил очищенный банан, который дикарь нацепил на шею, чтобы обмануть. Когда дикарь досыта нахохотался, то он снова подплыл к кораблю. Он был настолько честен, что вернул иглу, но иглу ему подарили.

Левенштерн, 2003,120

Островитяне меняли ткани и украшения свои на ножи, топоры и тому подобное; но наконец, выменяв для себя нужное, и те менять перестали; иные из них, завязав в листья простых раковин, другие, завернув камень, подавали на шестах и забавлялись своими обманами, крича и насмехаясь, что мы за безделицы не щадили хороших вещей, как-то: ножей и тому подобного.

Резанов, 1995, 88

Инструмент сей живописи [татуировки] зделан з большим искуством из тростника о 5-ти и 10-ти зубцах. Так остры и тонки, как лутчие иглы. Оная привязываются к палочки под углом почти 80о , и живописец, обмакивая инструмент в черную или зеленую краску, которою оне делают из некотораго произрастения наподобие орехов, и на означенную фигуру на теле, приставя свой инструмент, и другою палочкою колотит. И тотчас выводит означенное.

Ратманов, Журнал... л. 48

[27 апреля /] 9 мая 1804. Около 9-ти часов, когда находились мы подле Восточнаго берега сего острова [Нуку-Хива], пришла к нам лодка с восмью островитянами. Приближаясь к кораблю, один из гребцов затрубил в раковину, а другой непрестанно махал белым лоскутом ткани.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 103

Во все время пробытия нашего в Маркезских что же касается до вымену каких либо редкостей или нацыональных вещей, коих скольки не было выменено на разные железные компанейские вещи, как то: железо, ножи и топоры, но все почти лучшие вещи присвоены капитаном Лисянским в собственность…
Для приласкания островитян, по требованию г-на Лисянского, отпущено мною для подарков 2 куска суздальской чешуйки, за которыя также и островитяне дарили ево разными нацыональными вещами, которые по жадности ево, Лисянского, присвоены были также в собственность.

Коробицын, 1944, 168

Такие лодки использовали в военных целях, их тогда соединяли по две платформой из досок (от 12 до 14 футов) — на ней во время боя стояли войны. Эти лодки были сделаны грубо и парусом управ ляться не могли. Рисунок и измерения лодки выполнены корабельным мастером «Невы» И. Корюкиным. Длина 33 фута 4 дюйма, ширина 2 фута 6 дюймов, высота 2 фута 2 дюйма.

Langsdorff, 1812 (I), Kupf. 13

Военных Маркизских лодок видеть мне не случалось, обыкновенныя же их лодки продолговаты и узки. Дно выдалбливается из цельнаго дерева, к которому потом нашиваются бока; нос прямой, как у галеры; по нем весьма удобно выходить на берег; на корме выводится довольно длинное дерево горбылем, в конец котораго проходит шхот треугольнаго паруса из тонкой рогожи. Чтобы лодка во время плавания не опрокидывалась, то кладется поперек между носом и кормою по два длинных шеста, на концы которых привя зывается перевес или коромысло, состоящее из довольно толстаго бревна, которое при наклонении лодки на сторону, упираясь в воду, препятствует ей опрокинуться.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 145 —146

Я купил весло у одного островитянина, которое мичман Берх, осматривая, уронил ненарочно на голову королю, сидевшему на шканцах, от чего он упал и начал делать разныя телодвижения, показывая, что он получил cильной удар… Г. Берх, стараясь загладить неумышленный свой поступок, подарил королю кусок обруча в 4 дюйма длиною, от чего его величество тотчас вскочил и захохотал, показывая знаками, сколь искусно умел он притвориться.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 111—112

…нос у них длинный, украшенный плоскою резною фигурою, все суденышко, длиною сажень до 2-х, но так узко, что едва человек сидеть может; в носовой части сделано возвышение для перевоза чего-нибудь сухого, потому что в лодке одни гребут, а другие безпрестанно воду отливают; весла их не велики, но на конце широкую имеют округлость…

Резанов, 1995, 86

Сражаются на воде в больших лодках, нарочито сделанных для военнаго времени, и на земле деревянными копьями, булавами, бросанием каменьев из пращи. Таковые сражения решаются убиением двух или трех человек, которых они при торжественных обрядах едят. На лодках ездить право предоставлено одной только королевской родне, а прочие все приплывали к нашему кораблю, держа в руках, зубах или положа на спины кокосовые орехи и прочие свои произведения.

Гедеон, 1994, 51

Море, окружающее берега сего острова, избыточествует рыбою, но жители, как кажется, не великие охотники до рыбной ловли; ибо она требует трудов, а иногда и опасности; нукагивцу же, так как и всякому дикому человеку, разстаться с приятностию праздной жизни весьма тяжело.

Лисянский, Путешествие... ( I ), 147

Нам встретились препятствия другого рода на островах Вашинг- тоновых, когда мы бросили якорь на Нуку-Хиве. Обитатели этого маленького архипелага — антропофаги, и очень свирепые, поэтому нам приходилось соблюдать все предосторожности. Мы не могли совершать экскурсии в глубь острова, иначе как большими группами и с оружием, поэтому каждый раз были крайне стеснены и не могли собирать даже то, что находили по дороге.
…Г-н Тилезиус и я, чтобы сделать наблюдения по натуральной истории острова, одни отважились провести целую ночь в доме вождя, доверившись благорасположению дикарей.
... Мы пробыли на Нуку-Хиве 10 дней, и так как два Форстера экспедиции Кука уже обследовали другие, соседние острова, наши коллекции не могли пополниться большим числом совершенно новых объектов.

Langsdorff , 1810, 2

Большиство растений, которые Форстер отметил как растущие на Санта-Кристине, я нашел только здесь: несколько новых видов отмечено в моем ботаническом каталоге.

Langsdorff , 1813, 107

10/22 мая 1804. Сегодня в вечеру поймали мы серую птицу величиною с голубя. Она, летав несколько часов около корабля, села наконец на вантах, где взята была рукою.

Крузенштерн, 1809,228

Нужно упомянуть перьевые браслеты, сделанные из хвостов тропических птиц, которые носят танцоры. Чтобы раздобыть эти перья, аборигены взбираются на крутые скалы ночью и хватают птиц спящими. Они выдирают перья из хвостов, а птичек отпускают, чтобы повторить ту же операцию, когда перья снова отрастут.

Langsdorff , 1813,171-172